— Да, у Эдуарда, — повторяет она. — Он поручает мне бар. Буду разливать вина.
Изабелла идет очень близко от меня, сквозь шелест дождя я слышу ее шаги, ощущаю ее движения и тепло ее тела, и мне чудится, будто это единственное тепло, которое еще осталось на свете.
— Я знал, что могу на тебя положиться. — Хунгерман торжественно трясет мне руку. — Ты тоже собираешься скоро напечатать что-нибудь новое?
От вина, конечно, осталась уже половина. Вернике тоже тут, но он пьет только кофе.
— Вы, видно, знаете ее довольно хорошо. Она хотела что-нибудь купить?
— Обедать на прошлогодние талоны, по шесть тысяч гнусных марок за обед, да еще критику наводить — это уже черт знает что! Следовало бы позвать полицию!