– Единственного и неповторимого, – сказал Лэнгдон, быстро шагая в направлении штаб-квартиры швейцарской гвардии.
Дамы сердито фыркнули и, назвав негодяя «bar-arabo», продолжили свой путь.
– Неужели? – слегка покраснев, произнесла девушка.
Изо всех сил борясь с приступом тошноты, Лэнгдон перевел взгляд на грудь мертвеца. И хотя он уже десятки раз рассматривал симметричную рану на присланной ему по факсу фотографии, в действительности ожог производил куда более сильное впечатление. Вспухшая, прожженная чуть ли не до костей кожа безукоризненно точно воспроизводила причудливые очертания букв, складывающихся в страшный символ.
Макри навострила уши. Это издание она очень уважала.
– Я определенно не побежал бы рядом, чтобы с ним нянчиться. Если вы это имеете в виду.