Пришла война. Трактиры и постоялый двор сожгли графские уланы, сменившие стражников. Чиновник, для которого больше не было работы, вернулся в город. По тракту вместо купцов и путников нескончаемым потоком шли беженцы. Суровые усатые уланы перегородили дорогу к городу и отправляли всех беженцев в созданный по графскому приказу лагерь на южном берегу Ливра. Там беженцев снабжали скудными припасами, крепких мужчин забирали в Лондейл для проведения фортификационных работ, а женщин и детей переправляли дальше.
– Да, мой герцог, – ответил Риталь, твердо встречая герцогский взгляд преданными глазами. – В эти два полка мы собрали самых отъявленных головорезов, лучших из лучших. Такие не побегут и не дрогнут. К тому же по вашему разрешению мы обещали им в случае успеха преимущественное право на добычу. Хотя, на мой взгляд, это и излишне. Наши эльфийские храбрецы и без того готовы умереть за своего прославленного герцога.
Взбешенный эльфийский сержант стряхнул с лезвия меча капли крови и, широко расставив ноги, покачивался из стороны в сторону, следя напряженным взглядом за каждым движением окруживших его егерей. Спиной к спине рядом с ним встал пожилой вздорный капрал. Из бедра капрала щедро сочилась кровь, он бледнел прямо на глазах, но и не думал сдаваться. Отбросив потяжелевший щит, он двумя слабеющими руками держал выставленный перед собой меч.
Фламенель почти незаметно пожал плечами, как бы давая понять, что предупреждение не было для него сюрпризом, и, красиво отдав честь, вышел из комнаты.
– Я тоже за, – отозвался гоблин и предложил: – У нас есть мехи для вина, если наполнить их воздухом, то получится что надо.