– Их там не меньше десятка. Но почему вас это интересует?
– А это – Роберт Лэнгдон. Он преподает историю религии в Гарвардском университете.
– Прежде чем перейти к действиям, нам необходимо все продумать, – сказал второй кардинал, преграждая ей путь.
На его языке этот акт назывался ghayat assa'adah, что можно перевести как «момент высшего наслаждения».
Скелеты в свете факелов, криво усмехнулся он, припомнив, что всего лишь месяц назад пережил такой же вечер. Вечер костей и огня. Это был благотворительный ужин нью-йоркского Музея археологии – лосось flambe при свечах в тени скелета бронтозавра. Он попал туда по приглашению Ребекки Штросс – бывшей модели, а ныне ведущего эксперта по проблемам культуры журнала «Тайм». Ребекка являла собой торнадо из черного бархата, сигаретного дыма и больших силиконовых грудей. После ужина она звонила ему дважды, но Лэнгдон на звонки не ответил. Совсем не по-джентльменски, ухмыльнулся он, и в голову ему пришла нелепая мысль: интересно, сколько минут смогла бы продержаться Ребекка Штросс в подобной вони?
– Для их же блага. Una bugia veniale. Белая ложь. Ваша главная задача – сохранить их покой. А теперь позвольте мне удалиться, чтобы приступить к действиям, – закончил Оливетти, показывая на дверь.