Мы какое-то время помолчали под звуки разливавшегося в полумраке ресторана тихого джаза. Я просто смаковал кофе — кухня в ресторане действительно замечательная, — мой собеседник, кажется, думал о том, как использовать факт нашей встречи с пользой для себя. По крайней мере, именно так я интерпретировал случайно пойманный отголосок его мыслей. Он молодец. Слегка прощупал почву, увидел, что близко сотрудничать объект его интереса не намерен, мгновенно уловил прозвучавшие намеки и теперь заново просчитывал ситуацию. Еще ему жутко хотелось спросить об источниках моей информированности, однако он понимал, что правдивого ответа не получит. С какой стати? Мы, ментаты, часто общаемся между собой на самые разные темы, иногда к нам приходят с очень личными, конфиденциальными проблемами. Посторонним незачем знать о наших делах.
— Константин Валентинович, можно войти? — В дверях кабинета без малейшего стука показалась кудлатая голова Леши Виноградова.
— И еще… — Каменев пристально посмотрел мне в глаза. — После того как закончите здесь все дела… Я бы на вашем месте постарался вернуться в Питер первым же рейсом. Боюсь, то, что там сейчас происходит, может иметь последствия для всех нас. Серьезные последствия, Виктор Андреевич.
Придя в себя спустя какое-то мгновение, Дениченко услышал быстро удаляющуюся дробь шагов — Виноградов, или то, что владело сейчас его телом, убегал прочь, направляясь к выходу с кладбища. Движения Алексея были резкими и неуклюжими: видимо, вселившаяся в него сущность еще не до конца освоилась со своим новым пристанищем.
— Твою мать! — Ругнулся Дядя Федор, срываясь с места, — Ну, давай побегаем!