— Но только не такая. В конце концов, картина-то была похищена из моего дома.
— Я говорю вполне серьезно. Как вы сами можете предположить, я наводил о вас справки. Я знаю ваши работы, которые вы делали для музея Прадо и для частных картинных галерей… Вы все еще работаете в музее?
Девушка сунула руку в карман за сигаретами, размышляя об этих неожиданных, новых для нее истолкованиях. Как нитки от клубка, подумала она. Слишком много ниток для одного клубка.
Ее охватил страх. Она почувствовала, как он медленно, как лавина муравьев, расползается по всему телу, начинает стучать в висках и в венах на запястьях. «В конце концов, — подумала она, — вполне возможно, что кто-то следит за мной. Следит уже давно, еще с тех пор, как мы с Альваро… Синий „форд“ с затемненными стеклами».
— Жаль, — сказал он. — Он мог бы стать великолепным шахматистом.
— Я уже давненько не играла эту партию, но помню по меньшей мере четыре варианта: черная ладья берет коня, что приводит к довольно скучной победе белых за счет действий пешек и королевы… Другой вариант: кажется, отдается конь за пешку. Черный ферзь также берет ладью, или же слон берет пешку… В общем, возможностей великое множество. — Она взглянула на Хулию, потом опять на Муньоса — Но я не понимаю, какое это может иметь отношение…