Прищурившись, он оглядел ее с головы до ног, помолчал, словно в раздумье.
— Я не знаю, что сказать вам. — Он потер подбородок тыльной стороной ладони. — Я все последние дни думаю об этом деле… — Он снова поколебался, будто ища подходящие слова. — О нашем противнике.
АХИЛЛ: Что же происходит, если вы обнаруживаете картину внутри той картины, в которую вошли?
— У нас тут треп и пустая потеря времени. Единственная реальность заключается в том, что картина пропала, а вместе с ней — и наши деньги.
— Попытайтесь. — Его карие глаза, теперь бархатные и влажные, окутали ее нежным взглядом. — И я уверен, что у вас получится — на благо всем нам.
Ледяное молчание повисло над столом. Сесар устремил взгляд на теперь сомкнутые губы шахматиста, чуть сощурившись, точно от дыма собственной сигареты; он держал мундштук из слоновой кости в правой руке, оперев ее локоть на левую, лежащую на столе. В его глазах читалось искреннее восхищение, как будто Муньос только что приоткрыл дверь, ведущую в страну разгадок.