Взяв с собой почти всех подростков-охранников, Белов отправился с запасом тёплой одежды, еды и самогона к засаде. Ждать пришлось недолго, уже на второй день в устье Сивы уверено зашли четыре лодки, по десятку вооружённых мужиков в каждой. Лодки шли полупустые, в расчёте на большой объём добычи. Эти мужики были экипированы значительно лучше, половина была одета в кожаные панцыри с нашитыми костяными бляшками, а ещё несколько воинов, именно воинов, были в панцырях с металлическими бляхами. Белов даже разглядел у некоторых боевые топоры и мечи. Сразу после первых выстрелов лучников из засады, Белов выбежал на берег, отвлекая внимание врагов. На этот раз он решил стрелять из револьверов, лишняя реклама не помешает. Заблокированные в реке упавшими с двух сторон деревьями воины, могли высадиться только на песчаную косу правого берега, второй крутой берег густо порос непролазной вербой.
С трудом отдышавшись у реки, Белов обернулся, перед прыжком в воду. Трое с оружием подходили со спины, улыбаясь загнанному в угол Белову.
Белов усадил девушку возле костра, сунул в руку кружку с отваром и сел рядом. Белов не спешил с утешениями, зная по опыту, что Владе нужно выговориться. Выговаривалась и плакала девушка долго. Только через час Белов начал спокойно разговаривать с девушкой, а ещё через час она начала его слушать. К полуночи Белов окончательно её убедил в необходимости подождать две недели. Он твёрдо обещал приехать ровно через две недели с подарками и честь по чести посватать Владу при всём народе, чтобы не позорить родителей побегом дочери, хоть и не единственной, но старшей.
Парни, конечно, были крепкие, возможно даже сильнее Белова, но драться они не умели. Белов скоро уложил их на землю, калечить не стал, памятуя, что били они Третьяка по заданию Скора. Носы и зубы у лоботрясов остались целые. Даже синяков на лице не появилось. Чтобы не спровоцировать жалобы на расправу над невинными подростками, Белов поставил парней на ноги и спросил имена, они оказались очень характерными - Будила, Окорок и Елага. После этого Белов заставил всех троих поклясться перед богами, что их никто не бил и не калечил. Парни уныло пробурчали клятву Роду и Макоши. Затем Белов их отпустил, напомнив, что ещё будет на Выселках и узнает о соблюдении клятвы.
Но эти хорошие намерения чуть не лопнули, месяцы воздержания сделали своё и Белов уже засыпая, заметил, что машинально раздевает Ларису, а она - его. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы остановиться, а тут и усталость взяла своё, и Белов уснул.