Роот впадает в беспамятство, что-то бормочет про сигары.
Он подходит так близко, что почти может тронуть Руди за плечо, и тут поскальзывается на камне. Руди оборачивается на шум и видит только примятость в подлеске там, куда рухнул Уотерхауз.
— То, о чем вы просите, очень опасно, — говорит он.
Дуг смотрит на него без всякого выражения и напоминает, что оба названные города — китайские и что их предполагаемый противник — генерал Ин — пользуется там значительным влиянием.
На песок вытащена лодка, и десятка два маленьких баджао носятся по берегу, в точности как американские ребятишки, которых выпустили из машины и через десять минут загонят обратно. Корпус лодки выдолблен из цельного ствола, ни много ни мало пятьдесят футов длиной. Даже в самом широком месте Рэнди, сидя посередине, может дотянуться руками до обоих бортов. Большую часть корпуса закрывает навес из пальмовых листьев, побуревших и просоленных от времени, хотя в одном месте старуха латает их свежей зеленью и пластиковым шпагатом. Бамбуковые балансиры соединяются с корпусом бамбуковыми же выносными балками. Над носом выдается что-то вроде мостика. Он разрисован алыми, зелеными и желтыми завитками, похожими на завихрения воды, в которых отразились краски тропического заката.
— Послушайте, Енох, я стараюсь как могу — правда, но я нищий и сижу в этой гребаной клетке, верно?