— Очень трогательно! — ответил я. Хотя, что говорить, сам нуждался в этом не меньше.
Быстро окинув взглядом номер, она пробежала к дивану, села, расправила ладонями юбку на коленях. И глубоко вздохнула.
— Могу ли я вам чем-нибудь помочь? — спросил я ее.
Мы вернулись на “лансере” обратно. Дик Норт позвонил в дверь, и Юки отворила нам с таким видом, будто факт нашего возвращения ей совершенно безынтересен. Амэ сидела по-турецки на диване с сигаретой в губах и, уставившись взглядом в пространство, предавалась какой-то дзэн-медитации. Дик Норт подошел к ней и снова поцеловал в щеку.
Она скинула мою руку с плеча, достала из сумки бумажную салфетку и высморкалась.
— Все, больше не буду! Говорить не буду. И смотреть не буду. Ничего не буду. Успокоюсь, как шахта Ханаока… Слушай, а ты сегодня после работы свободна? Или убегаешь на лекции по альпинизму?