С минуту я молча вел машину, думая над ее словами.
— Ну, положим, честностью это тоже не назовешь, — сказала она. И, вздохнув, расстегнула застежки на блузке. — Отвернись…
— Как можно здоровее, и чтобы орал погромче, — распорядилась она.
— Джун, — сказал я. — Как “июнь” по-английски.
Я покачал головой. Вздохнул, подыскивая слова. Но нужных слов на ум не приходило. Готанда стоял, не двигаясь, и терпеливо ждал, что я скажу.
— Сейчас я телевизор смотрю. Давай потом?