- Далеко от работы... не моей, Берты.
Желтоглазый говорил с каким то странным акцентом - хотя и был русским, в этом не было сомнений. Такое иногда бывает, когда человек учит какой-то язык и заучивает его так хорошо, что начинает на своем родном разговаривать с акцентом, присущим выученному языку...
- Если хочешь пулю в зад - поезжай в Джелалабад!
- Дурь уничтожить. Пополнить боезапас. Если кто что взять хочет - пусть берет, но потащит все это сам****. На все про все - двадцать минут, потом делаем ноги.
Начинался ноябрь, последний месяц осени, а зима все не наступала. Солнце уже проиграло свою битву, оно и почти не показывалось над землей, а если и показывалось - то ненадолго, спешило сразу спрятаться за сырыми, исполненными холодной моросью тучами. Ветер давно ободрал с деревьев все листья, устелив землю мокрым золотистым ковром - и деревья стояли мрачными черными великанами в ожидании зимы, в ожидании первого снега. Но снег не приходил - зато почти каждый день небо исходило противной мелкой моросью...
Надо сказать, опасения эти были очень даже не лишены оснований. Уже тогда американская разведка переживала самый страшный провал за всю свою историю - хотя этого еще никто не знал. То один агент, то другой из числа завербованных и работающих в странах Варшавского договора, проваливались необъяснимым образом - но пока опасений это не вызывало. А стоило бы поопасаться - потому что недавно назначенный на внутреннюю контрразведку Олдридж Эймс, сын ветерана ЦРУ, человек пользовавшийся безоговорочным доверием, уже успел сдать своим кураторам в ПГУ КГБ СССР**, всю американскую агентуру в СССР и странах Варшавского договора, больше ста семидесяти человек. Сейчас в КГБ решали - кто опасен и его надо "изымать из обращения", через кого можно "гнать дезу" - в общем, делали все, чтобы защитить свой бесценный источник информации. Если разом всех арестовать - это будет означать только одно, американцы сразу все поймут.