Фидо вылезает из своего собачьего домика, подбирает длинные ноги и прыгает через забор, не успев даже вспомнить, что не может через него перепрыгнуть. Противоречие до него, впрочем, не доходит; поскольку он собака, самоанализ — не самая сильная его сторона.
— Я Хиро Протагонист. Насколько я понимаю, вы получили мое сообщение?
Мама И. В. работает в Федземле. Припарковав крохотную малолитражку на своем пронумерованном месте на стоянке, за которое федералы требуют с нее десять процентов жалованья (если ей это не нравится, она может ездить на такси или ходить пешком), она поднимается по пролетам ослепительно освещенной винтовой железобетонной лестницы, где большинство мест — хороших мест поближе к поверхности — зарезервировано для тех, кто лучше нее; впрочем, сейчас они пустуют. Мама И. В. всегда идет посередине парковки, между рядов машин, чтобы ребята из ИОГКО не сочли, будто она прячется, мешкает, крадется, притворяется больной или курит.
Оказавшись в безвыходном положении, И. В. со вздохом скрещивает на груди руки, чтобы показать свое нетерпение. В любом другом предприятии она бы уже подняла бучу и прорвалась за стойку, словно она тут хозяйка. Но это все-таки церковь, черт бы ее побрал.
И. В. ждет продолжения этой фразы, ведь правильно говорить не «мистер Ли», а «Великий Гонконг мистера Ли».
И. В. решительно, ну абсолютно отказывается кричать. Она чувствует, как канат останавливает их падение, чувствует, как его рука сжимает ее так крепко, что на мгновение словно выдавливает весь воздух из легких, а потом И. В. понимает, что просто висит у него на сгибе локтя.