Газонов? Слишком приметен своей азиатской внешностью. И потом, он тоже теперь знаменитость. Делить славу на двух актеров не хотелось.
Сначала перед вами О-Бара, дочь моя, свое искусство явит. Не будьте к ней строги.
Ее шеки порозовели, глаза гневно сверкнули.
Потом она, конечно, немного успокоилась. Наверное, под воротами просто прятался от грозы случайный прохожий. Чингиз-хан – человек страшный, но не вездесущий же дьявол.
Взяв стул, он поставил его перед собой и оседлал, усевшись лицом к спинке.
– Чем-чем? – переспросил Разумовский. – Последнее слово не понял.