– Да, это проблема, – подхватил Девяткин. – Боюсь, неразрешимая.
– Шустров для вас молод, душа моя Василиса Прокофьевна, – сказал ей представительный мужчина с чудесными голубоватыми сединами. – Ему, я чай, тридцати нет. Жемчугами да муарами вы его не заинтересите.
– Зато опасается фартовых, те на него зуб точат. Кроме того, Август Иванович маниакально осторожен. Неделя, другая – больше нигде не задерживается. Вроде бы заметный господин, его автомобили и экипажи можно встретить у любого театра, а поинтересуйтесь узнать, где он в настоящий момент проживает – никто не ведает.
Началось с того, что Фандорин извинился за свой неудачный прыжок и похвалил помощника за проявленную расторопность.
Насчет финала ему действительно было все равно. Он охотно не приходил бы на премьеру – и вовсе не из-за авторского волнения. Эраст Петрович по-прежнему надеялся, что спектакль с треском провалится. Если зрители испытают хоть сотую долю отвращения, которое ныне вызывала у драматурга эта слюнявая любовная мелодрама, в результате можно не сомневаться.
Он сделал быстрое движение рукой из-за спины – Субботин от неожиданности согнулся пополам.