Цокая языком, Маса взял покалеченный предмет мебели. Попробовал сесть – стул покосился.
Он оделся, взял нефритовые четки и занялся проблемой всерьез, по-настоящему. Так началась третья стадия – осмысления.
– За новое имя на театральном Олимпе, господа!
Футоя кладет мешок к подножью статуи и пятится.
– Нехоросё, – сказал вдруг Маса. Он зажимал рану красным от крови платком. – Есри умирачь, надо курасиво. А у вас два нуря.
Окасан делает жест «Незаслуженная обида», но Кубота ей хитро улыбается.