Аргумент был веский. Эраст Петрович задумался. Не убивать же, в самом деле, этого владыку слабого и лукавого, плешивого щеголя, врага труда?
– Я займусь вопросом вашей юридической свободы, как только получу на это право – в качестве вашего жениха.
А если всё же это был он? Не надо ли предупредить Эраста об опасности?
Фандорин безжизненно кивнул – и тем самым обрек себя на муку выслушивать ежедневные рассказы японца.
Любящая женщина говорила человеку, едва не взорвавшему театр, прекрасные слова. Потом приехала медицинская карета, и санитары увели связанного безумца, бережно поддерживая его с обеих сторон. Сердобольная Василиса Прокофьевна, забыв о пережитом ужасе, накинула поникшему ассистенту на плечи пальто, да еще перекрестила болезного.
– Сесть! Всем сесть в первый ряд! – приказал ассистент. – Молчать. Слушать. Времени в обрез!