– Мадам Луантэн? – хрипло спросил невоспитанный иностранец.
Плакала Элиза долго, и все это время мысли Эраста Петровича отказывались возвращаться к загадке единиц.
– Кто угодно. Не труппа – банка с пауками! Каков поп, таков и приход! Штерновская теория надрыва и скандала в действии! Ну поздравляю, нынче же все узнают, что через четыре дня ты выходишь за такого человека!
Но до вечера ни из Петербурга, ни из Киева не протелефонировали. Эраст Петрович надел белый галстук и, тщетно борясь с раздражением, отправился на спектакль. Масе было велено не отлучаться от аппарата и в случае чего нестись в театр на мотоциклете.
Он выбежал на крыльцо, но Царя, конечно, след простыл. Гоняться за ним по темному парку было делом безнадежным.
– Ипполит, заткнись. Ты всем надоел, – громко сказала дама, давеча переживавшая из-за муарового платья.