Юба. Не жаль цены высокой, коли товар хорош.
Он стоял, сложив руки на груди, смотрел на весь этот содом – и улыбался.
С той стороны, где колыхался переливчатый свет, донесся нежный голос, который Эрасту Петровичу так хотелось услышать вновь.
– Да-да, психоз! Не придавайте значения! Я не в себе. Пообещайте мне ничего не предпринимать! – Она молитвенно сложила руки. – Забудьте! Умоляю!
Воистину тяжкий крест – влюбиться в актрису. Эта мысль посещала Фандорина по сто раз на дню.
Если б за окном светило солнце, возможно, наступило бы облегчение. Но грязный ноябрьский рассвет был еще хуже ночной тьмы, а от неудобной позы затекло всё тело. Элиза чувствовала себя нечистой, нездоровой и старой. Со страхом оглядела она комнату. Проступающие сквозь полумрак контуры предметов испугали ее. На стене мерцало большое зеркало, но заглянуть в него Элиза ни за что бы сейчас не решилась. Реальный мир давил на нее со всех сторон, он был угрожающ и непредсказуем, она не понимала развития его фабулы и не смела предположить, какою станет развязка.