— Пытаюсь вспомнить все, что я ему наговорил, — признался я, — Иногда мой рот начинает болтать сам с собой, а ум потом догоняет.
Весь оставшийся день я был под впечатлением от ее рассказа. Хоть я и сомневался, что это правда, но не мог перестать фантазировать, что бы сделал, будь у меня целый талант. Я бы мог купить башмаки и, пожалуй, нож, мог дать денег Трапису — и при этом все равно удвоить мой «дождливый» запас.
Пока я наслаждался признанием, холодная тревога медленно вползала в сердце: я сделал своим врагом одного из девяти магистров. Мне было необходимо узнать, насколько велика опасность, в которой я оказался.
Я кивнул: чистокровный кхершаенец великолепно подходил для моих нужд. Они обладают легендарной выносливостью, но и от цены никуда не уйдешь. Хорошо обученная дальнобежная лошадь стоила десяток талантов.
— Четыре на самом деле будет лучше, — сказал я.
Наконец я понял, почему эти слова показались мне столь знакомыми. Он цитировал сцену изгнания демонов из «Даэоники». Не многие знали эту пьесу.