Ущерб, причиненный городу, оказался благословенно мал. Поскольку шел праздник урожая, никого не застали врасплох спящим. Было множество ушибов, опаленных волос, народ надышался дымом, но, если не считать нескольких серьезных ожогов и парня, чью руку раздавило упавшим бревном, больше всех, похоже, пострадал я.
Я отошел и сел на край корыта, но толстые доски расползлись под моим весом, как трухлявый пень. Я не стал сопротивляться силе притяжения и плюхнулся на траву.
Они помолчали еще с минуту, разглядывая предмет на стойке, словно стараясь запомнить его в мельчайших подробностях. «Глупость».
Через несколько долгих минут мы взяли себя в руки. Денна вытерла слезы с глаз и глубоко вдохнула. Она придвинулась ближе ко мне, пока ее левый бок не прижался к моему правому.
Секунду я размышлял о том, не сказать ли ему правду. О том, что случилось с моими родителями. О легенде, которую я услышал в Тарбеане.
Я стоял, по выражению Фелы, как перепуганный кролик. Она была настолько близко, что я чувствовал тепло ее тела, а когда она наклонилась, расправляя плащ, ее грудь скользнула по моей руке. Я стоял недвижно, как статуя. Через плечо Фелы я видел, как ухмыляется у дверей Деоч.