— Я узнал только звучание, Реши, а фразировка была очень древняя, архаичная. Я не смог ничего разобрать.
— Сколько ртути понадобится, чтобы восстановить два гила белой серы? — спросил он презрительно, словно я уже дал неправильный ответ.
— А что он сделал, чтобы так вас разозлить?
Тогда Селитос склонил голову, и его жаркие кровавые слезы пали на землю.
Отец обнял ее, и она спрятала лицо у него на груди.
— Дедуля мне всегда говорил: осень — самое время выкорчевать то, чего не хочешь больше видеть, оно тогда не возвращается. — Он подпустил в голос старческой дрожи: — Весной во всем слишком много жизни. Летом все растет и крепнет, так просто не уйдет. А вот осенью… — Он оглянулся на желтеющие деревья. — Осень — самое время. Все устает и готово умереть.