Ключом к успеху песенки была ее простота. Ее можно было насвистывать или напевать. Любой, даже трехпалый, мог ее сыграть, и всякий, у кого имелось ухо, хотя бы одно, — подхватить ритм. Песенка получилась вульгарной, низкопробной и привязчивой. Она распространилась по Университету, как пожар по полю.
Секунду он удерживал мой взгляд, потом оглянулся через плечо на костер, вкруг которого сидели остальные.
Потирая глаза, я снова посмотрел вниз и увидел, что тварь придвинулась ближе к огню. Она была черная, чешуйчатая — и гигантская. Она снова громоподобно заворчат, потом, качнув головой, выдохнула вверх еще один громадный язык синего пламени.
— Через два часа, — сказал он с мрачной уверенностью, словно вызывая работников поспорить с ним.
После того как Хемме распустил всех, я сбежал по ступеням и перехватил магистра, когда он уже выходил в другую, низкую дверь.