Вывеска над дверью гласила: «Разорванный переплет». Я счел это великолепным знаком и вошел.
— Я пришел в архивы, — тупо сказал я. В животе у меня словно бабочки плясали, а ладони взмокли.
В лучшем случае Лоррен подумает, что я видел это в бреду, в худшем — что я глупый ребенок. Я вдруг остро осознал тот факт, что, разговаривая с магистром архивов Университета, я прикасаюсь к одному из краеугольных камней цивилизации.
Легкий порыв ветра за моей спиной взъерошил мои волосы и заставил брезентовый верх фургона на мгновение натянуться. Это могло быть и простым совпадением, но я сразу почувствовал, как по лицу моему расползается торжествующая улыбка. Секунду я просто смотрел на недоверчивую мину Бена, ухмыляясь как безумец.
— Вот что скажу: я дам тебе полпенни и одну из своих старых рубашек за твой жребий. Тогда тебе найдется что надеть, пока будешь стирать вторую в речке.
— Я слышал, он довольно веселый дядька, но сам никогда с ним не говорил. Не делай глупостей, и все будет в порядке.