– Матюгальники мы, – со всей наивозможной степенностью ответствует бас, доверху заполняя подъезд обертонами. – Валько-матюгальник со Второй Песочной. Нас дядько Йор на сегодня кликали, бомжа-счезня у Руденок гонять. Та ты одчиняешь чи глазки строишь, йолоп хренов?!
«Здесь Девятый. Добрый вечер, голубушка!»
На этот раз его улыбка выглядела слегка растерянной.
Трубка молчала. Блокиратор? Я прижал трубку к уху поплотнее, зачем-то зажмурился – и мне показалось, что далеко, на пределе слышимости, раздается потрескивание и неразборчивый шелест двух голосов. Ну конечно, блокиратор! Сейчас они наговорятся, скажут друг другу «Пока!», повесят трубки… Я клацнул рычагом, раз, другой, третий… ну гуди же! – и в ответ мембрана послушно загудела.
– Да, милый! – отозвалась я как можно медовее. – Поехали, сладкий! Сразу баиньки или потанцуем?
Мне хорошо видно его лицо. Поэтому сперва мне кажется, будто старик хитро подмигивает нам. Лишь потом я понимаю, что злая судорога стянула левую половину лица Ерпалыча – и лицо окаменело в этой нелепой асимметрии клоунской маски.