Просто овал, вшлепнутый в наст — никаких признаков пальцев, пяток, подъема свода стопы. Ведун невольно покосился на свои валенки — похоже, однако, но по размеру все одно не подходят.
— Живое живым, мертвое мертвым, — негромко пробормотал ведун, повернул вверх по течению и отпустил поводья. Пусть гнедая сама выбирает, с какой скоростью брести. Она уже доказала, что умеет выкладываться до конца, когда это от нее требуется. Так к чему понукать лошадь, когда в том нет особой необходимости?
Наевшись, он откинулся на спину, на настеленный поверх потников ханский халат, прикрыл ноги от холода медвежьей шкурой.
Подойдя в упор, он двумя быстрыми ударами в середину спины разбил двоих из земляных чудищ, резко пригнулся, ныряя под кулак третьего, метнул грузик ему в ногу, отскочил, переводя дух. Четвертый монстр, покачиваясь и разведя руки, словно играл в жмурки, двинулся на ведуна — но Олег с хорошего размаха опустил кистень ему на плечо, и голем рассыпался.
— Я тебе дам золотой, персидский, — предложил ведун.
— Будь здоров долгие годы, великий хан Ильтишу, — вежливо приподнял свой бокал Олег. — Пусть будут здоровы твои дети, а сыновья вырастут в могучих воинов!