– Кажется, да. Но мне трудно выудить смысл, – ответил Хакворт.
Финкель-Макгроу расцвел, словно учитель, довольный ответом любимого ученика.
Бесила бессмысленная, глупейшая трата времени. За те часы, что она переписывала старые книги, можно было столько узнать из Букваря! Да что там из Букваря, она с радостью ходила бы на дополнительные занятия по любому другому предмету. Мучила иррациональность.
Вот тут-то все и разладилось. К тому времени, как была затянута последняя веревка, он уже крепко спал.
– Отлично знали. – Он высвободил руку из рукава и погрозил Хакворту пальцем, как добрый учитель – талантливому, но шкодливому ученику. – Вы служите не королеве, а собственной натуре, Джон Персиваль Хакворт, и я вашу натуру знаю. Ваша изобретательность – самоцель, и когда вы видите красивое решение, вы должны его воплотить, как вода, отыскавшая дырочку в плотине, выльется и затопит поля по другую сторону.
– Можно сказать и так. – Коттон перешел на шепот. – Ходит слух, что разрабатывается макияж с нанорецепторами гальванических кожных реакций, пульса, потовыделения и так далее, который откликался бы на эмоциональное состояние носителя. Эта поверхностная, скажу, косметическая тема завела разработчиков в темные философские дебри.