– Торговец прав, – нехотя повторил Котенок.
Я помог Лэну забраться в комбинезон и потащил его в пролом. Потом обернулся, схватил с пола булыжник и, повинуясь порыву, швырнул его в уставленные склянками полки.
– Ну я и дурак! – Лэн вскочил и стал рыться в маленькой сумке, валяющейся в углу. – Ты же есть хочешь, точно? Извини, у меня немного.
Шоки с видом человека, которому оказали огромную милость, подозвал к себе кого-то из Старших, смутно знакомого мне по единственному визиту в Клуб.
Мама меня не слышала. И не видела, для нее стекло было обычной стеной, оклеенной обоями. Она не плакала, и лицо у нее было спокойное. Она перелистывала лежащий на столе альбом с фотокарточками. Наверное, посмотрела в очередной раз, а теперь сидит и не знает, что ей делать…
– Не промахнусь, – пообещал я. – Мне будет трудно не попасть.