– Я не твердолобый, – объяснил я. – Я свободомыслящий. И даже свободно мыслящий. Данные нам основы должны развиваться и усложняться, чтобы не отставать от времени.
– Мой лорд… – проговорил он тихо упавшим голосом, – правда слишком невероятна, чтобы ей поверить.
Он перекрестился торопливо, лицо прояснилось.
Он вздохнул, а я вспоминал пергаментные лица гостей из Ватикана и старался понять, что именно и как видят у нас все трое. Прибыли не с самого Севера, где все выглядит более сурово, мрачно и строже, начиная от климата и погоды и заканчивая теплой облегающей тело одеждой.
– Здесь, – ответил он торопливо. – На втором этаже. В большой зале! Там сейчас с ним отцы города…
Наконец вскочил в раздражении, ухо уловило далекие робкие звуки клавесина, нежные и такие чистые, словно бы идут с небес. Стражи в коридоре браво стукнули тупыми концами копий в пол, не спим, ваша светлость, я кивнул и медленно пошел на звуки музыки.