– Заночуем, – согласился я. – Место удобное. Завтра с утра двинемся дальше.
Потом меня расчесывали, одевали, расправляли складочки и чуть ли не под руки повели из спальни. Я недовольно повел плечами, тут же вокруг меня образовалось пространство, и дальше я шел как бы в пузыре, когда за его невидимыми стенками толчея, а я вот один, словно гриппозный.
– Ну вот, – сказал я отечески, – видишь, Макс, общественное мнение говорит, ты не прав. Дело закрыто. Нельзя плевать в суп другому человеку, нехорошо! Тем более права на наследство не восстанавливают такими… самозахватами. Для этого есть суд.
Оба сопели разочарованно, очень уж хотелось подраться, но никак нельзя сказать, что этот чужак сопротивлялся.
Барон Сулливан опустил забрало и, держа моргенштерн в правой руке, встал в боевую стойку. Ему подали щит, он кивнул благодарно и, прикрыв им левую сторону груди, сделал осторожный шаг в мою сторону.
– Сэр Ричард!.. Вы прибыли, а это значит – жизнь закипит.