Передохнуть в какой-то подъезд — спиною крепко к дверям — и тотчас же ко мне как ветром прибило маленькую человеческую щепочку.
Туго натянутая мембрана дрожит и записывает тишину. Нет: резкие, с бесконечными паузами — удары молота о прутья. И я слышу — я вижу: она, сзади, думает секунду.
Дверь открылась. Ступени — стертые, старые. И нестерпимо пестрый гам, свист, свет…
Завтра! Разве может быть — разве будет какое-нибудь завтра?
«Милая» — я говорю совсем тихо. И почему-то мелькает то, что было сегодня утром на эллинге: в шутку положили под стотонный молот часы — размах, ветром в лицо — и стотонно-нежное, тихое прикосновение к хрупким часам.
Нет: к счастью — не бред. Нет: к несчастью — не бред.