Вдруг собака встрепенулась и с тревогой зарычала в сторону группы высоких деревьев, величественно выделяющихся на фоне молодой поросли. Некоторые из этих гигантов были давно уже мертвы и тянули к небу свои голые, безжизненные ветви. Некоторые наоборот, буквально светились здоровьем и являлись домом для огромного количества птиц, сейчас потревоженных близким присутствием человека и поэтому беспокойно перепархивающих с ветки на ветку.
— Совсем трау с ума сошел! Да чтобы я под чью-то руку пошел!
История эта нервов потрепала не счесть. Да вспомни только лицо патологоанатома Лаврицкого, вроде так его звали, когда на прозекторский стол под рентген-аппарат из деревянных ящиков иконы выкладывать стали. Он ведь по старой памяти уже и шланг приготовил кровь смывать.
— О-о! Поверь, я много чем могу удивить тебя Дух Чащи. Но ― не буду. Вот такой я странный зверек. Белый и пушистый! — Болею наверно. А предложить я тебе хочу следующее — вступление в Дом Риллинтар.
Никакие лечебные заклинания здесь не помогут, только некоторые отвары, в частности травяные чаи, могут слегка приглушить болезненные ощущения. И самое поганое, что ни спать нельзя, что сознание терять нежелательно — может максимальный объём маг-резерва уменьшиться. Хочешь, не хочешь — двигаться надо. Дополнительно зашипев на старшину, я поднялся на ноги и поковылял к костру, одновременно пытаясь копаться в разгрузке в поисках заначенных в процессе поиска алхимкомпонентов травок и взглядом ища котелок. Котелка у костра не оказалось и, порывшись, в отчаянии, в наваленных рядом вещах, я обернулся к старшине, пытаясь сквозь мутную кровавую линзу боли вытолкнуть из себя слова человеческого языка.