Как мы потом бежали — я так никогда в жизни не бегал. Ссешес на мне тряпкой болтается — мало что не висит. Сзади доносится дробный перестук уцелевшего зенитного артавтомата и хаотические выстрелы оцепления. Но всё это было каким-то неубедительным и беспорядочным — судя по всему, преследовать нас на полном серьезе никто не собирался. Слишком уж серьезно звучали недавние взрывы. Да я бы и сам не стал связываться с противником, способным тихо подтащить какое-то странное, никем не виданное вооружение и тихо бесследно отступившим. Это получается, что мы, не хуже чем дивизионная гаубица сработали — четыре выстрела и всё — ремонту теперь там не на один день. Крану точно хана и первому паровозу тоже, он бедный аж на дыбы встал. Еще пару платформ поперек путей раскорячило, да и один пассажирский вагон вроде тоже зацепило.