После долгой настороженной тишины город начал оживать. Распахнулись ставни и двери; жители вначале робко сбивались в стайки, жмущиеся к домам, а потом, решившись, дружно хлынули к герою. Градоправитель схватил его за руку и долго тряс, не находя слов. Корчмарь, не стыдясь, размывал по пухлым щекам слезы радости. Отцы города обнимались, стражник и вор хлопали друг друга по спинам и глупо хохотали.