– Товарищ подполковник, у нас вообще шуметь нельзя.
Плюхнувшись за стол, начал писать дальше. Значит, во всех газетах и выпусках радионовостей должны постоянно говорить о героическом еврейском народе и помогающем им небольшом контингенте советских войск, изнывающих под ударами разных ваххабитов, науськиваемых английским империализмом. Стоп… ваххабиты не из этой оперы. Ну да ладно, после разберемся, под чьими ударами они изнывают. Так вот, главный упор на героическое сопротивление. C драматическими примерами и душераздирающими фактами. Чтобы мальчишки начали бредить Израилем, а общественное мнение складывалось так, что к нежелающему уезжать могли подойти и спросить – как ты так можешь? Я, русский, еду туда добровольцем, а ты, еврей, не хочешь защищать свою страну? Ты что – трус?
– Ты сам сказал – готовиться к ректальной …этой …как ее? В общем – готовим гланды…
– Ты знаешь, я все время считал, что русский – мой родной язык. А общаясь с тобой, его через раз понимаю. Или ты на неизвестном мне жаргоне разговариваешь, или язык настолько изменился за это время. Вот что значит – «не парься»?
И все мысли сразу исчезли, так как я вывалился из самолета и понесся навстречу непроглядно-черной земле.
Он, скорчив сосредоточенную морду, потряс рукой, дескать – не мешай, и я опять прилип к дверце. Но толком ничего не услышал, только наверху чем-то загрохотали и послышались удаляющиеся голоса. Причем слышалось все как бу-бу-бу.