Цитата #104 из книги «Ад»

– Люба, ну куда это годится! – рассердился он. – Я тебе русским языком сказал: сразу все запиши и возьми бумажку с собой. Почему ты не сделала, как я велел?

Просмотров: 2

– Ну, в том возрасте два года – это целая пропасть. Это сейчас два года значения не имеют, а тогда – совсем другое дело. А помнишь, как мы в первый раз все вместе из клуба возвращались после кино и Томка на меня набросилась за то, что я «Войну и мир» не читал и в любви ничего не понимаю?

Просмотров: 3

Вот и Любочка постарела, сейчас Николай Дмитриевич видит это особенно отчетливо. Черный шарф на голове ее не молодит, но он накануне заметил седину в ее волосах, так что шарф тут ни при чем. Люба стоит заплаканная, глаза опухшие, красные, хотя Николай Дмитриевич плачущей ее не видел. Прячется, наверное, рыдает тайком в подушку или в ванной запирается, так Анна Серафимовна учила: никаких слез при мужчинах, они этого не любят. Тамаре в этом году исполнилось сорок семь, Любочке сорок пять, да что говорить, Кольке уже двадцать шесть лет, если бы он успел жениться, то Любочка могла бы быть бабушкой. Его Любочка, его маленькая послушная добрая девочка – бабушка?! Родька, которого Головин знал еще сопливым пацаном, – дед? А сам Головин – прадед? Боже мой, боже мой, вся жизнь позади, все прошло, и ничего не осталось, все стареют, болеют, слабеют, и только сейчас начинаешь понимать, что было главным, но так и не увиденным и не понятым, а что – глупым, мелким, второстепенным, которое казалось таким важным, что во имя этого мелкого и второстепенного делались огромные и непоправимые глупости. И нет этим глупостям прощения.

Просмотров: 1

– Ах вот ты о чем! Это дача Евгения Христофоровича, отца Родислава Евгеньевича, он ее получил за заслуги в области науки. А что?

Просмотров: 1

– Как вы это хорошо сказали: разошлись без взаимного неудовольствия и претензий. Замечательное выражение, я его запомню. Уважаемая Любовь Николаевна, я уже говорил вам, что вы – сильная женщина, но этого, увы, недостаточно для того, чтобы я ушел отсюда. Моя задача – найти вашего сына, и я должен ее выполнить. Разумеется, я не намереваюсь сидеть у вас неделями. Я немножко разбираюсь в психологии, и мои знания подсказывают мне, что в любом деле критическими являются первые сутки, в крайнем случае – двое суток. С того момента, как Николай позвонил вам и сказал, что собирается скрываться, прошли ровно сутки, те самые критические первые сутки. Сын вам не позвонил. А должен был бы. То есть если бы он собирался держать вас в курсе своих передвижений, если бы он вас по-настоящему любил и понимал, как вы за него беспокоитесь, он бы обязательно позвонил именно в эти первые сутки. И кстати, если бы он сам беспокоился о вас, он бы тоже позвонил, хотя бы для того, чтобы узнать, не приходили ли за ним. Он не позвонил. Не в обиду вам будь сказано, я делаю из этого вывод, что никаких особенных чувств он к вам не испытывает и звонить вам просто из любви не собирается. Поэтому в принципе я мог бы уже сейчас разбудить мальчиков и уйти. Но я этого не сделаю.

Просмотров: 6