– Не думай об этом, – Юля обняла его и крепко поцеловала. – Пусть относится к тебе, как хочет. У тебя есть адрес дяди Родислава?
Мама. Не «мать», как обычно, а «мама». Наверное, ему очень плохо и очень страшно, ее маленькому Николаше, ее солнышку, ее сокровищу. Плохо, страшно и, может быть, больно.
– У Аэллы, у нее точно есть, она в деньгах купается уже много лет. Или у Бегорского, у него тоже наверняка есть.
– Родислав Евгеньевич завтра же поедет и поговорит с Дашей, – решительно сказала Люба. – Надо попробовать убедить ее и оторвать от секты.
– Ну а дальше? Поправилась Татьяна Федоровна?
– Константин Сергеевич Станиславский. Был там у них такой театральный деятель, жутко знаменитый, у него даже какая-то своя особая система была, так и называлась: система Станиславского.