– Эй, девчонки, что за секреты вы там развели? Почему шепчетесь?
– Не понимаю! – продолжал кипятиться дед. – В наше время так не могло случиться. Каждая поездка за границу – это было целое событие, к нему за полгода готовились, собеседования проходили сначала в своем парткоме, потом в райкоме, инструктаж проводили, документы собирали для оформления паспорта. А сейчас что? Колька полгода готовился к поездке, а родители – ни сном ни духом? Вы что, вообще друг с другом не разговариваете? Что у вас за отношения в семье, если вы о собственном сыне ничего не знаете, он с вами ничем не делится, а вы ничем не интересуетесь? Любка, это непорядок.
– Можешь порадоваться за своего любимчика, он оказался лучше, чем мы с тобой о нем думали. И Люба тоже ошибалась. Он как понял, что теряет жену, так его будто подменили. Ходит за Любой по пятам, подносит ей то чайку, то мороженого, поддерживает под локоток, читает ей вслух, сидит с ней рядом и телевизор смотрит. И спать перебрался в ее спальню, представляешь? Обнимет ее, поцелует, прижмет к себе и баюкает.
– Нет, есть, – возразил Коля. – Я же понимаю: папы нет, связаться с ним невозможно, Лельке ничего нельзя ни сказать, ни объяснить, мама осталась наедине с этим кошмаром, и неизвестно, как бы она одна справилась. Хорошо, что у нее есть такие друзья, как вы, дядя Андрей, это дорогого стоит. Я вам очень благодарен за то, что вы маму не бросили в трудную минуту. Бедная моя мамуленька! – он наклонился вперед и положил руки на плечи Любе. – Сколько же тебе пришлось вынести из-за меня, дурака!
Он налил себе остывшего чаю и положил руки Любе на плечи.
Мать не произнесла ни слова, она, казалось, даже двигаться не могла самостоятельно, и мужчина по-прежнему крепко держал ее под руку. Лиза почти висела на нем.