Люба послушно поднялась и стала переобуваться. У нее в последнее время отекали ноги, и она, приходя на работу в туфлях на шпильках, в своем кабинете меняла их на просторные босоножки без каблуков. В этих босоножках она работала за столом, но если нужно было выйти из кабинета, снова надевала шпильки. На работе она не могла позволить себе быть не на высоте во всем, вплоть до обуви.
– При чем тут шампанское, это же не Новый год, – возразила Тамара.
– Нет, моя хорошая, я совершенно здорова, просто устала. Пойду прилягу.
– Вот так всё грустно, – заключил Ворон. – Мне почему-то Головина ужасно жалко. И вроде бы он у нас с тобой не главный герой, и вообще характер тяжелый, а жалко. Как ты думаешь, Камешек, ему сейчас там как? Не холодно?
– Говорит, что у меня то мыши, то крысы, то тараканы. Нет у меня ни мышей, ни крыс, ни тараканов, у меня на производстве все стерильно, я сам лично каждый сантиметр площади проверяю, ты же меня знаешь, а она цепляется и без конца производство останавливает.
– А чего ж он к врачу-то не идет? – удивился Камень. – Насколько я помню из твоих рассказов, в то время уже частная медицина стала развиваться, и всяких специалистов появилось видимо-невидимо. Ну, я понимаю, в поликлинике МВД эту проблему не решить, и врачей нет нужных, и стыдно, но частным-то образом можно полечиться.