Невольники почти что выполнили свою задачу. Войско перьеруких терзало их повозки, точно псы кабанов, терзало — и теряло, теряло, теряло людей, десятками, сотнями, тысячами… Там, где другие воины — даже под дурными командирами — заплатили бы едва ли полусотней жизней, перьерукие ложились тысячами.
— Полк лучников попал под команду этого, как его, Седьмого Маршала Марки, забыл имя, — продолжал Фарнак. — Парень он, может, и храбрый, да вот мозгами его Морской Отец явно обделил. Вывел он пять сотен стрелков в чистое поле против хазгской атаки… королевскую конницу прикрыть хотел.
— Я в порту видел флаги… — начал Фарнак, перечисляя имена и боевую силу тех танов, с которыми, по его словам, «можно хоть на Аннуминас».
— Они боятся, — мрачно провозгласил Вингетор. — Бесчисленный, непобедимый народ — они смертельно боятся какого-то совершенно жуткого существа, обитающего где-то на востоке, возле озера Сохот.
Откинулся тяжелый полог. Эовин и Серый вошли внутрь. Девушка заметила, что ее спутник с каждой секундой морщится все сильнее и сильнее, точно принужден смотреть на ярко светящее солнце…
Он еще сумел повернуться к ней, золотоволосой, что стояла, вскинув руки в вековечном жесте приказа и повеления.