— Эта штука летает хоть и медленнее твоих стрел, но зато бьет надежнее.
Осень властвовала и здесь — Великий Дух не вмешивался в естественный ход вещей. Время жить и время умирать, время расцветать и время плодоносить — как заведено, как записано на незримых скрижалях этого Мира, так тому и быть. Золотой Дракон не окружал себя роскошными садами. Ему милее было исконное и природное…
— Тьфу, пропасть! Расплющи тебя Хругнир за такие рассказы на ночь! — сплюнул Малыш. — Пугает тут еще…
Миллог слабо замычал. С каждой секундой в простой душе ховрара нарастал панический, небывалый ужас, слепой, бессмысленный, от которого люди бросаются в пропасти или закалывают себя, чтобы только избавиться от нестерпимой муки. Ноги его приросли к прибрежному песку.
— Сваран-то? Как же, знаю его. Из молодых, но отличный боец. Одно время смотрел в рот Скиллудру, но после того, как тот стал охотиться за гондорскими женщинами, чтобы продавать их в Харад, от него отошел. Теперь вот сам ходит… Ория-то ему сыздавна покровительствует. Хорошо, подождем!
— Пока нам не из-за чего враждовать с тобой, Олмер, — спокойно сказал Фолко. Прежний беспредельный ужас перед этим отмеченным Силой Тьмы человеком давно исчез. — Ты спас Эовин. И честно предупредил нас о своих намерениях. Мне самому кажется, что Адамант должно отдать на суд Великого Орлангура. Только он один во всем Средиземье способен рассудить наш спор.