На руку было то, что здание стояло на отшибе, в окружении деревьев, и то, что на машине к нему не подъедешь. Единственная дорога была перекрыта рухнувшим от бомб зданием, метрах в четырехстах от пакгауза. А так как она была тупиковая, да и этот ангар считался заброшенным, то и расчищать ничего не стали, из-за чего приезжающие на автомобилях топали сюда пешочком. До начала комендантского часа было еще часа два, поэтому можно было рассчитывать, что хоть кто-нибудь да появится. Обсудив план действий, в подступающей темноте засев за деревьями, стали поджидать будущую жертву. Сильно хотелось курить, но сейчас я чувствовал себя как на боевом задании, поэтому мысли о куреве отгонялись легко, и, поглаживая небольшую, но крепкую палку, найденную здесь же, напряженно вслушивался и в шум редких проезжающих машин, и в звуки, доносящиеся от пакгауза. В том, что из него кто-то выйдет, верилось слабо. Мишка говорил, что люди там на всю ночь зависают, и под комендантский час стараются не попадать, расползаясь оттуда уже утром. Получается, что у нас оставалась одна надежда – на вновь приехавших.