— Команда, — повторил он знакомое слово в незнакомом контексте. — И все знают, что делать?
— Нет, — ответил я со всевозможной уклюжестью дракона, — ты чудо, ты небесный цветок, ты сама мечта… какая ты женщина? Женщины — еще те звери и даже зверюки… Так вот, вас обоих ярл Растенгерк все еще интересует? В смысле, вы в него все еще влюблены безумно и страстно до глубины фибр?
— Ты встань наверху лестницы, — сказал ярл властно. — Будешь бить сверху в позвоночник. А ты, Ночной, встань на втором этаже вон там, место удобное, выстрелишь в левый бок. Любой из вас убьет его одним выстрелом! Но я хочу, чтобы наверняка… и с запасом. Тревожит меня этот дракон неизвестной породы… Вот вам, кстати, амулеты на этот случай.
Первая стрела замедлила полет, опустила острый наконечник и пошла вниз, за нею еще четыре, я шумно выдохнул, и тут все тело скрутила острая боль. Лапы онемели, я попытался разжать их и выпустить колдуна, но пальцы не слушались.
Каменный пол стал красным, я посмотрел с недоумением на стены, потом на подгибающихся со сна лапах выбрел наружу. Мир заполнен сладким утренним паром, что удивительно в пустыне, на востоке поднимается алый шар, заливая мир трепещущим розовым светом.
Я прошел в зал и опустился за свободный стол. Хозяин сразу вышел из-за стойки, рослый и широкий, весь в капельках пота, кожаный фартук заменяет рубашку, голые плечи блестят, словно намазанные маслом, из-за передника выступают широкие выпуклые пластины груди.