Я отступил, можно и не оглядываться, опасность грозит из воды, прямо мурашки по коже, хотя кожа у меня покрыта чешуей, которой я уже сумел придать прочность лучшей стали.
— Я тебе не позволю! — закричала она. — Как ты мог?
Он весь сиял, искрился и светился радостью, как выдернутый из горнила раскаленный до вишневого цвета клинок.
— Это который разбил в Орифламме войска варваров?
— Хочешь поучаствовать? — спросил я коварно. — Чего явилась?
Конюхи ухватили повод, я соскочил на землю, обнял его широкие плечи. Мартин смотрит снизу вверх, в светлых глазах вопрос, который не решается задать, губы медленно вернулись на свое место, лицо снова стало суровым и недоверчивым.