— Мужчинам, — с презрением ответила она, — жара не помеха в великих делах и свершениях. А черный цвет — знак принадлежности к тайному клану Укротителей.
— Спас? — спросил я с удивлением. — Никого я не спасал! Эти дураки посмеялись сегодня, заявляя, что их кони быстрее моего. Вот я их и наказал.
— Ты права, но с таким уточнением лучше. Сразу как начинаешь думать, что женщина… и вдруг с волосами…
Он заинтересовался, взял левой рукой чашку, принюхался, бесстрашно отхлебнул. На лице появилось задумчивое выражение.
Принцесса подсела ко мне вплотную, я положил морду на лапы, и наши глаза оказались на одном уровне. Мои, полуприкрытые плотной кожистой пленкой, которую и стрела не пробьет, и ее, широко распахнутые, чистые, голубые, как у новорожденного ребенка, доверчивые и кроткие.
— Не бреши, — сказал я обидчиво. — Принцесса и то сидела… сперва. И даже лежала.