— Тогда зачем прем прямо во дворец? — спросил я. — На этот раз твой дядя уже готов к встрече. Это в твою красивую головку помещается? Или рыжим такое недоступно?
Внизу быстро промелькнули крыши домов и кольцевая городская стена, где стремительно уменьшаются человеческие фигурки с пиками в руках, затем заскользила зелень садов и огородов, деревья отдаляются, сливаются в зеленый шишковатый ковер, словно заросшее мхом старое болото.
Он замолчал многозначительно, давая мне возможность понять недосказанное.
— Хорошо-хорошо, — сказала она поспешно и с раскаянием, — я в самом деле дура… Давай почешу. В самом деле, коней всегда чешу, а почему отказывать ящерице… хоть и противная, зато с крыльями… Правда, в чешуе, как рыба…
— Ты о себе так не беспокоилась, — напомнил я, — как об этой пташке! А сейчас тебя прямо трясет. Что с тобой? Взрыв альтруизма?.. Самопожертвование?.. Почему такой резкий и болезненный интерес? Она кто тебе — сестра?.. Дочь?
— Я? — удивился я. — Красиво?.. Был бы я человеком — обиделся. Все ваши самцы предпочитают говорить коротко и грубо. Так вы вроде бы сильнее. А мы, драконы, да… говорим красиво. Мы даже петь умеем. Хочешь, спою?