— Понятно. Ну, тогда… По моему мнению, единственной причиной вашего бегства — если не считать тяги к новизне — было стремление уклониться от последствий того ужасного, деструктивного фокуса, который вы выкинули перед своим исчезновением.
Мы стояли у входа в класс, и, проходя мимо, люди бросали на нас любопытные взгляды и перешептывались. Я вздохнула.
— Никто не может входить в эти комнаты! — воскликнула надзирательница. — Как такое произошло?
— Не имеет значения, что именно я чувствую. Не имеет значения, что чувствует любой из нас.
— Ну… Я должна отыскать папу. Увидимся в зале.
— Не знаю. Справлюсь. Хотелось бы только, чтобы они перестали таращиться на меня, словно я какой-то уродец.