— Она уже «кормила» слишком многих сегодня, — сказала я, отметив ее бледность и общее впечатление потерянности.
— Это точно. Она бросила меня. Я выросла в Академии.
— Это было неправильно. Не расстраивайся.
— Ты говорила, что хочешь сражаться, по-настоящему сражаться. Это по-прежнему в силе?
За трескотней Натальи скрывалось крошечное зерно подозрения, и Лисса почувствовала его. Наталья вряд ли нуждалась в принуждении, но Лисса не могла рисковать тем, чтобы невинные вопросы превратились в нечто большее.
Он уже домчался до больницы, ногой открыл дверь и, оказавшись внутри, стал звать на помощь.