Но когда она вошла внутрь, я почувствовала, что она там не ради молитвы. У нее имелась другая, неизвестная мне цель. Оглянувшись по сторонам, она убедилась, что внутри нет ни священника, ни верующих. Церковь была пуста.
Мейсон ткнул Джесси в грудь кончиком пальца.
Солнечный свет вспыхнул в его льдисто-голубых глазах.
— Это прямо для тебя, — сказала Лисса в «Мейси», протягивая мне безрукавку с низким вырезом, отделанную кружевами. — Я куплю ее.
— В смысле, это круто и все такое. Вы делали то, что должны были делать. Это совсем не то что быть «кормилицей». Я просто хочу понять, что при этом испытываешь. Даниелла Селски как-то позволила мне укусить себя. И по ее словам, вообще ничего не почувствовала.
— Я уже говорила, что иногда ты ведешь себя как последняя сука?