— Мешает… Ничего, скоро пройдет. Тимур Романович, я с вами поговорить хотела.
— И много у вас детей? — ошеломленно спросил он, представляя шеренгу отцов-одиночек, воспитывающих ее детей.
— Молодец, — сказала Наташка. — Я же сколько раз говорила, что это разврат, а ты все равно…
— Спасибо за поддержку, великодушная Любовь!
Но и после этого Любочку могли отдать кому попало. Мало ли вокруг бездельников, у которых в администрации — папы, в казино — долги, а в столице — блестящие перспективы, для осуществления которых срочно нужна московская квартира… Или никому не стали бы отдавать, отправили бы в детский дом, и неизвестно, сколько бы потом биться пришлось, чтобы ее оттуда вызволить. А то, что Любочку все-таки отдали им с Наташкой, — так это благодаря телевизионщикам. Кино, конечно, получилось невероятно дурацкое, но нужное впечатление произвело. Телезрители обрыдались.
— Но остатки придется самим через мясорубку, бабушке Насте уже тяжело ручку вертеть, — предупредила Наталья, тайком следя за выражением лица Полининого брата. Выражение его лица свидетельствовало о том, что мысль категорически отказалась от работы.